кандидата вновь созданная калифорнийская компания Central Pacific Rail Road Company, в которой Хантингтон, Хопкинс и Крокер заняли должности вице-президента, казначея и директора, назначила Лиланда Стэнфорда президентом компании. Он будет занимать этот пост в течение следующих двадцати девяти лет.
Стэнфорд не терял времени даром: он купил свой первый особняк. Менее чем через две недели после того, как Стэнфорд получил работу, и чуть менее чем через три недели после того, как он получил номинацию республиканцев на пост губернатора, Лиланд и Дженни навсегда покинули свое скромное жилище на Второй улице рядом с набережной, которую они обставили ящиками и самодельными занавесками, и переехали на полмили вверх по городу в один из самых лучших домов в городе. Изначально Стэнфорд потратил 8 000 долларов на дом в стиле ренессансного возрождения по адресу Eighth and N Streets. Это было в то время, когда средняя цена дома в Сакраменто, по некоторым данным, составляла около $600. Затем он начал значительно расширять здание площадью четыре тысячи квадратных футов, и этот процесс продолжался несколько лет, пока его тяга к недвижимости не стала слишком велика для Сакраменто.
Губернаторские выборы состоялись 4 сентября 1861 года. Не то чтобы калифорнийцы отличались от других американцев заниженными требованиями к своим лидерам и не желали отправлять в столицу штата ничем не примечательных людей. За дюжину лет существования штата у них сменилось семь губернаторов, по крайней мере двое из них были известны своей жаждой власти. Среди них был Дж. Нили Джонсон, номер четыре, который заслужил устойчивое прозвище "бедный, несчастный пьяница", а о втором человеке, занимавшем высокий пост, Джоне Макдугале, говорили, что "в нем не было ничего, кроме виски". Стэнфорд, похоже, стал несколько умереннее относиться к напиткам для взрослых, отчасти потому, что Дженни, по крайней мере тогда, не одобряла выпивку.
Трезвые, печально известные или выдающиеся, демократы разделились между двумя кандидатами, а республиканцы, опираясь на победы Линкольна и Конгресса, объединились за Стэнфордом. Он победил с 46 процентами голосов, в то время как два его оппонента, проявившие некоторую двойственность в отношении отделения Юга от Севера ранее в том же году, набрали в совокупности 53 процента. Благодаря тому, что они разделили билет, Лиланд Стэнфорд, за полдюжины попыток выиграть выборы, стал восьмым губернатором Калифорнии. Ему было тридцать семь лет. Результат был "почти удивительным", писал один из современных комментаторов. "За Лиланда Стэнфорда как за человека они отдали свои голоса, или не за великого принципа, который он представлял?" Этим принципом, конечно же, было сохранение Союза, "и что измена не может найти опору на калифорнийской земле". В итоге писатель назвал "победу не партийным успехом, а победой Союза над сецессией"
Как бы то ни было, восхождение Стэнфорда было поразительным практически по любым объективным меркам. Он прошел очень долгий путь. Он прошел через фиаско и неудачи. Он оставил свою обеспеченную, хотя и небезупречную жизнь на Востоке ради отчаянной авантюры на Западе. Он много ночей спал на земле в горах, регулярно и в значительной степени полагался на свою семью и деловых партнеров и терпел, как его сограждане неоднократно и бесцеремонно разбивали его стремление к политическому признанию. Менее чем через десять лет после того, как он сошел с корабля и оказался на мели в одичавшем Сан-Франциско, он уже не был просто еще одним амбициозным переселенцем. Осенью 1861 года Лиланд Стэнфорд, имевший роскошный дом и собственные деньги в банке, внезапно стал президентом многообещающей компании, называвшей себя Central Pacific, и губернатором нового штата Калифорния. Он не собирался отказываться от нажитого непосильным трудом. Напротив, его положение ужесточилось.
Портрет губернатора Лиланда Стэнфорда - редкое изображение, на котором он почти улыбается или, как минимум, имеет намек на счастье. Однако он был написан через дюжину лет после его инаугурации, когда шепот улыбки уже давно померк на его губах. Его инаугурационная речь была во многом похожа на ту кислую речь, которой он стал известен. Он начал с того, что отметил, что поселенцы имеют право заселять Калифорнию - за исключением некоторых:
По-моему, совершенно очевидно, что поселение среди нас представителей низшей расы должно пресекаться всеми законными способами. Азия, с ее бесчисленными миллионами, посылает к нашим берегам отбросы своего населения. Большое количество представителей этого класса уже здесь; и, если мы не предпримем что-то на раннем этапе, чтобы остановить их иммиграцию, вопрос о том, какой из двух приливов иммиграции, встречающихся на берегах Тихого океана, должен быть повернут вспять, будет поставлен перед нами в гораздо более трудной ситуации, чем сейчас. Нет никаких сомнений в том, что присутствие среди нас деградировавшего и отличного от других народа должно оказывать пагубное влияние на высшую расу и, в определенной степени, отталкивать желательную иммиграцию.
Часто говорят, и справедливо, что судить о прошлом по-настоящему дико сложно, а иногда и невозможно, так как одна культура не может легко, а редко и адекватно, судить о другой культуре. Учитывая это, стоит отметить, что в середине XIX века едва ли каждый американец европейского происхождения считал своих соотечественников-иммигрантов из других стран, таких как Африка или Азия, равными перед Богом и людьми. Даже судья-республиканец Ф. П. Трейси, отправленный партией сопровождать Стэнфорда в его неудачном предвыборном турне по Калифорнии в 1859 году, чтобы хоть один опытный оратор смог привлечь и удержать толпу, ясно дал это понять в речах, которые слышали сотни и читали в новостях тысячи: "Мы говорили изгнанникам всех стран, здесь есть дом для вас. На этих честных акрах вы сможете заработать на хлеб насущный и, освободившись от тирании старого мира, найти для себя дом, где права равны и где каждый человек будет защищен в осуществлении своих прав".
А в предвыборном обращении, произнесенном перед Стэнфордом и враждебной толпой расистов, Трейси так отозвался о другой этнической группе, ранее пренебрежительно отозвавшейся о кандидате от партии: "Черный человек - наш сосед. Свобода - лучший дар Бога человеку - свобода мысли, свобода совести, свобода тела и физических действий. Это священное доверие, за поддержание которого люди сражаются и умирают, и за использование или злоупотребление которым мы несем ответственность перед всемогущим Богом".
Затем был республиканец Фредерик Лоу, следующий губернатор после недолгого пребывания Стэнфорда на посту. "Мы должны научиться достойно относиться к китайцам, которые приезжают жить к нам, не угнетать их недружественным законодательством, не позволять им подвергаться насилию, грабежам и убийствам, не предоставляя им адекватных средств защиты", - заметил он, несмотря на вой толпы.
Хуже того, в скором
